В деле украинской модели OnlyFans Марии Ковальчук, которую в марте нашли покалеченной на обочине дороги после вечеринки в Дубае, появились новые подробности. На связь с журналистами вышла одна из участниц вечеринки Александра М. (ранее Ковальчук заявляла, что на вечеринке была дочь бизнесмена Антона Мерцалова Александра). Она рассказала свою версию событий и обвинила Ковальчук и ее мать в травле в соцсетях.
Мария Ковальчук пропала после вечеринки в одном из отелей Дубая в марте. Позже местные жители нашли ее на обочине дороги с переломами ног и позвоночника. Девушку госпитализировали в больницу, где она перенесла несколько операций и пережила кому.
Вскоре блогерша заявила, что ее насильно удерживали в отеле и избивали, а также назвала имена обидчиков, среди которых оказалась Александра Мерцалова и другие дети российских и украинских бизнесменов. Она рассказала о событиях в отеле журналистке Ксении Собчак. Сейчас модель находится в Норвегии.
По словам Александры М., Ковальчук в номере отеля никто не удерживал. Она заявила, что манекенщица, находясь под действием запрещенных веществ, якобы сама выбежала из отеля и оказалась на стройке.
Александра считает, что Ковальчук обвинила компанию, в которой состояли дети российских и украинских предпринимателей, в случившемся ради хайпа, поскольку завидовала им. Несогласные с версией пострадавшей молодые люди обвинили модель в клевете и подали иск в суд с требованием взыскать с нее 55 миллионов рублей.
При этом в сентябре подруга Александры Милена Долганова попыталась разрешить ситуацию мирным путем и обратилась к матери Ковальчук Анне. Девушка предложила ей в течение семи дней опубликовать опровержение высказываний из интервью Ксении Собчак.
Теперь Александра заявляет, что, несмотря на поданный иск, Ковальчук и ее мать организовали травлю друзей в соцсетях.
Ковальчук сразу же отреагировала на комментарии Александры и заявила, что не получала никаких уведомлений с предписаниями явиться на заседание в суд или ознакомиться с делом. По ее словам, участники вечеринки начали ей угрожать. Пострадавшая утверждает, что они грозились приехать в Норвегию, чтобы «разобраться» с ее родственниками.
Еще в сентябре в связи с угрозами девушка обратилась к норвежским правоохранителям. Они открыли дело и предоставили ее семье тревожную кнопку для вызова полиции по геолокации. Ковальчук не показала журналистам фото этого девайса, мотивировав это запретом со стороны полиции, но предоставила электронную версию поданного в суд иска.
По версии пострадавшей, в день, когда проходила вечеринка, она должна была улететь в Таиланд, но проспала. Выселяясь из отеля, она встретила знакомого, Артема Папазова, который отдыхал в компании друга Александра Лаптинского, а также двух девушек — Милены Долгановой и Александры Мерцаловой. Артем предложил ей подняться в номер и заявил, что спросит разрешение у отца на управление личным джетом, чтобы отправиться в Таиланд всей компанией.
Во время вечеринки, по словам модели, компания начала агрессивно себя вести. Так, Папазов и Лаптинский говорили, что модель «принадлежит им», и резко реагировали на отказы в близости. Девушки не пытались остановить молодых людей, а Мерцалова, как говорит Ковальчук, стала бить ее по лицу.
Украинка попыталась перелезть на балкон в соседний номер и попросить о помощи, но не смогла — Папазов и Лаптинский затащили ее обратно в помещение. В итоге девушке удалось от них отбиться и выбежать из отеля. Ковальчук утверждает, что мужчины преследовали ее, поэтому она забежала в ближайшее недостроенное здание и спряталась там. Что происходило дальше, манекенщица не помнит.
«У меня просто память оборвало. Скорее всего, был удар по голове. Следующая сцена — помню, что я просила о помощи мимо проезжающую машину, которая остановилась уже и вызвала скорую с полицией. Я была в отельном халате», — делилась она.
Сейчас Ковальчук проходит реабилитацию в Норвегии — ее лечение оплатили дубайские власти. Мать модели признавалась, что покрытие расходов входило в сделку с чиновниками, детским омбудсменом и полицией. «Не знаю, какая там была сумма, миллионы колоссальные», — говорила она. За это пострадавшая якобы должна была хранить молчание, «не говоря ничего плохого».
