В конце XIX века, особенно во время правления императора Александра III (1881-1894), верховная власть слабо представляла истинный масштаб революционного движения в России и сильно преувеличивала степень его подлинного влияния на общество. Об этом в интервью «Ленте.ру», которое выйдет 10 марта, рассказал доктор исторических наук, профессор Кирилл Соловьев.
В беседе, посвященной 180-летию со дня рождения императора Александра III, историк назвал три причины успешного подавления революционного движения в России в 1880-1890-х годах. Во-первых, реальный масштаб революционного движения в России в предшествующий период времени был сильно преувеличен властью. Неудивительно, что народники (а вслед за ними и эсеры), вопреки заветам своих теоретиков, широко использовали террористические акты.
Во-вторых, революционный террор для российских властей того времени был совершенно новым явлением, с которым они прежде не сталкивались. Поэтому в 1880 году Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое очевидным образом не справлялось с этой проблемой, было преобразовано в Департамент полиции, который более эффективно решал задачи охраны правопорядка в соответствии с современными требованиями.
В-третьих, при отсутствии массовости революционное движение в конце 1870-х годов пользовалось если не негласной поддержкой общества, то как минимум его сочувствием. В качестве хрестоматийного примера Соловьев привел оглашение в 1878 году оправдательного приговора Вере Засулич, стрелявшей в петербургского градоначальника Трепова.
Но, как подчеркнул ученый, радикальное изменение общественного мнения после цареубийства вместе с целенаправленными усилиями властей вызвало спад революционно-террористической волны в 1880-х годах. Следующий ее подъем начнется на рубеже XIX-XX веков и в итоге приведет к первой русской революции. «Конечно, правительственные круги в нейтрализации революционного движения сыграли определенную роль, но она не была преобладающей», — добавил Соловьев.
По мнению историка, в 1880-е годы некоторым представителям российской власти показалось, что теперь ситуация в России более чем устойчива, что достигнутое общественное успокоение сохранится на долгие десятилетия. На самом деле это было обманчивое впечатление, стабильность продолжалась недолго.
Соловьев считает, что российской власти нужно было не почивать на лаврах былых успехов, а приспосабливаться к актуальным требованиям времени и искать принципиально новые политические формы, предполагающие механизмы обратной связи с общественностью.
Но при Александре III Россия в социальном, экономическом и культурном смысле развивалась настолько бурно, что неизбежно сталкивалась с необходимостью поиска новых политических форм. И общество потребовало этого совсем скоро — уже в середине 1890-х годов. «Студенческие волнения 1899 года были важной вехой в истории России, — убежден Соловьев. — По мнению некоторых исследователей, именно тогда в стране начались революционные потрясения».
Историк полагает, что Николай II (сын Александра III) получил от отца очень сложное политическое наследие. Это выражалось не только в социально-экономических, национальных и политических диспропорциях России конца XIX века, но и в образе мышления представителей тогдашней политической элиты во главе с монархом.
У них возникло обманчивое ощущение внешнего благополучия, иллюзорное представление, что в течение 13 лет царствования Александра III все делалось более или менее правильно. «Вполне естественно, что Николай II захотел идти тем же путем, не очень понимая, к чему такой курс может привести, — подытожил Соловьев. — Поэтому ему и его семье в итоге пришлось платить по тем счетам, по которым, в сущности, должен был платить его отец Александр III».
