Первая русская революция в значительной степени стала результатом не всегда осмысленных усилий высшей бюрократии Российской империи. Об этом в интервью «Ленте.ру», которое выйдет 10 марта, рассказал доктор исторических наук, профессор Кирилл Соловьев.
В беседе, посвященной 180-летию со дня рождения императора Александра III, историк добавил, что главными характерными чертами государственной жизни России в период с его восшествия на престол в 1881 году и до начала Первой русской революции в 1905 году можно считать неустойчивость политической линии власти и запутанность системы принятия решений.
В 1881 году новый император Александр III в силу своих личных взглядов и под влиянием ближайшего окружения отказался от инициатив М.Т. Лорис-Меликова — одного из самых влиятельных представителей высшей бюрократии последних лет царствования Александра II. Тот предлагал новый курс преобразований без каких-либо радикальных изменений в общественно-политической жизни страны, но в любом случае свидетельствующий о продолжении Великих реформ.
Александр III, опасаясь непредсказуемых последствий этих реформ, порвал с прежней правительственной политикой. Как отметил Соловьев, новый император недвусмысленно дал понять, что Россия вступает на такую дорогу, которая предполагает тихий ход движения, а не тряску последних десятилетий.
По словам историка, в 1880-е годы похожий взгляд восторжествовал в головах некоторых представителей российской бюрократии. «Имелось в виду, что российская история подошла к своему естественному финалу в том смысле, что страна наконец-то нащупала единственно возможный и правильный путь, с которого теперь никогда не свернет», — добавил Соловьев.
Под этим единственно возможным и правильным путем верховной властью понималось народное самодержавие, которое якобы решало актуальные социальные задачи и в то же время якобы соответствовало исконным русским традициям и ценностям. Многим в годы правления Александра III казалось, что Россия навсегда избежала «опасности» конституции, ложных и чуждых ценностей и вступила на тот истинный путь, который ей заповедан Всевышним и самой историей.
Но практика показала, что 1880-1890-е годы были еще и временем больших изменений. Они происходили не по воле правительства Александра III, а стали отсроченным результатом решений, принятых еще во время Великих реформ Александра II.
Как пояснил ученый, можно выделить два основных уровня этих перемен, ставших долгосрочным результатом Великих реформ Александра II. Во-первых, в России появились новые социальные страты — земские служащие, адвокаты и другие юристы, работники промышленных предприятий и железнодорожники.
Во-вторых, появились и оформились новые институты и правила игры. Возникли независимый суд и органы земского самоуправления, претендующие на некоторые политические функции. «Все эти изменения сильно усложнили структуру российского общества, хотя способ организации власти по-прежнему оставался неизменным, — объяснил Соловьев. — Такой порядок вещей в годы правления Александра III неизбежным образом приводил к конфликтам между властью и обществом».
В результате в 1890-е годы стало ясно, что тот курс, который власть проводила с 1881 года, не принес стране ощутимого результата. К тому же повышение градуса общественного недовольства, подспудно копившегося с конца 1880-х годов, усиливало впечатление, что ситуация в России постепенно выходила из-под контроля правительства. «Первая русская революция 1905-1907 годов подтвердила эти опасения», — резюмировал историк.
